В книге К.С. Льюиса “Расторжение брака” есть такой фрагмент:
“… Хоть спросил бы, о чем у меня доклад! Как раз в твоем вкусе. Я хочу осветить одну неточность. Люди забывают, что Христос (тут Призрак слегка поклонился) умер довольно молодым. Живи Он подольше, Он бы перерос многое из того, что сказал. А Он бы жил, будь у него побольше такта и терпимости. Я предложу слушателям прикинуть, какими были бы Его зрелые взгляды. Поразительно интересная проблема! Если бы Он развился во всю силу, у нас было бы совершенно другое христианство. В завершение я подчеркну, что в этом свете Крест обретает несколько иной смысл. Только тут начинаешь понимать, какая это потеря… “
Здесь, находящийся в аду увлеченный богослов, отказавшись узнать живого Христа, фантазирует на тему Его жизни.
Давайте немного продолжим его фантазию…
А представляете, если бы Он воплотился в наши дни? И не в забытом всеми городишке, а где-нибудь в Нью-Йорке или в Москве? С их то издательствами, телевидением и “всемирной паутиной”! Апостолов было бы не 12, а всех миллионов десять как минимум! Да и не пойди Он к рыбакам, а сразу к сильным мира сего, как у Ф.М. Достоевского в размышлениях кардинала из “Великого инквизитора”.
Вот было бы христианство так христианство…
Один знакомый меня как-то увещевал в отношении к митрополиту Антонию (Блуму) :
“Митрополит Антоний не имел систематического богословского образования, поэтому читать его нужно осторожно!”
Слышал и такое:
“Если бы о. Александр Мень дожил до наших дней, сколько бы он сделал при помощи интернета и соцсетей! А ещё на него не давили бы советские спецслужбы”.
Видите, по их мнению у всех чего-то всегда не хватало. Христу возраста (хотя это звучит абсурдно), Антонию Сурожскому образования, а А. Меню – соцсетей.
А вот получил бы митрополит Антоний соответствующее образование какой бы богослов и писатель из него вышел!
Да и в принципе, не умри некоторые мыслители так рано, сколько б мы ещё увидели прекрасных книг и творений! – раздаются голоса.
А с чего мы решили, что им вредили обстоятельства, молодой возраст или несовершенство эпохи? А может всё наоборот?
Вспомните советский кинематограф с сопровождающей его строжайшей цензурой, учитывая которую актеры играли так гениально, что в их ролях и высказываниях просматривается более глубокий смысл, чем кажется на первый взгляд.
А вот загони себя владыка Антоний в рамки строгих догм, может и не было бы у него такого образного мышления и живого языка?
о. Александр работал буквально на износ. Он хорошо понимал быстротечность времени и по-настоящему умел его ценить. К слову сказать, своего “Сына Человеческого” в основных его чертах он окончил к 21- летнему возрасту. И я уверен, доживи до наших дней, не было бы у него времени на соцсети.
А эпоха гонений на инакомыслие заставляли его ценить ту немногочисленную духовную, историческую и философскую литературу, которая ему попадалась. Беря в руки “самиздат” или книгу изданную за рубежом, он понимал чем это чревато и читал ее, стараясь буквально впитать в себя написанное. Ведь второго шанса может и не быть.
Сегодня же есть всё! Любая информация нам доступна, а много ли среди нас гениев?
Все перечисленные люди ценили момент и то положение в котором они оказались. Ведь идеальных условий не существует. Не вышло получить должного образования, так восполни его чтением книг и общением с образованными людьми.
А в целом, любой день нужно расценивать чуть ли ни как последний. И спешить сделать максимум полезного.
Да и не мы выбираем где и когда родиться.
Как говорил Сербский Патриарх Павел: “Мы не выбирали ни страну, где родимся, ни народ, в котором родимся, ни время, в котором родимся, но выбираем одно: быть людьми или нелюдями”.
Наш белорусский святой преподобномученик Серафим Жировичский до войны был обычным монахом. Правда достаточно строгой жизни. Но основные свои подвиги он совершил в годы страшной войны. Великий миссионер, на оккупированных территориях он возвратил к жизни десятки белорусских храмов и утраченных святынь А позже и вовсе, отказавшись уехать в эмиграцию, взошёл на свою Голгофу.
Жить в такое время не пожелаешь никому, но эти жуткие обстоятельства помогли о. Серафиму стать тем, кем мы его сегодня знаем.
Трудности и ограничения, как ни странно это звучит, часто наоборот помогают. И в первую очередь, они помогают нам глубже уйти в себя, а там и найти источник вдохновения.
Главное – ценить время. Можно и сто лет прожить, но так и ничего после себя не оставить. А можно и за тридцать изменить весь мир.
Как звучит всем известный призыв – спешите делать добро. А от себя добавлю, здесь и сейчас, не ожидая особых времён и обстоятельств.
протоиерей Александр Лопушанский